Драббл-марафон на glee-russia.ru завершился, можно утаскивать свои работы в "Копилочку" ^_^ А что? Для меня это серьезное пополнение. Итак, начнем-с.
ТУР I "Лето - время расставаний" & Челлендж: humor
Моя гордость, потому что первая ласточка. Отправляла на конкурс и ни на что не надеялась, лишь бы сильно не критиковали, потому что Финна люблю и драбблик этот люблю после сотни вычиток). Пришлось высвистнуть слов 300, но текст только стал лучше, отмелось все лишнее, да и ни один сюжет не был вычеркнут. Ровно 2000 слов.
"Долгое лето нескончаемых расставаний", Финн и все участники хора, G
Читать>>Три месяца, восемь расставаний. И в список еще не включены одноклассники из МакКинли, преподы, а также сумасбродный и до жути странный директор. Если считать всех, тогда - три, пять, еще двое, еще. Да какая разница!!! Главное сейчас – те восемь моментов, сохраненных в памяти. Некоторые из этих встреч растрепали душу в клочья. Из тебя словно выдирают сердце, а ты смотришь на ошметки собственной плоти, потоки крови и ничего не можешь сделать. Ты – лишь бездыханный «счастливчик», которого покидают последние капли жизни. Фуууу, сюжетец словно из фильма «Сквозь горизонт», на который я наткнулся в 7 лет, а потом неделю не мог заставить себя вылезти из-под одеяла в этот жестокий мир.
Вернемся к моему летнему «расчленению». Кто-то, покинув Лайму, забрал с собой мое сердце, кто-то воспоминания, а один товарищ даже не побрезговал футбольной формой, которая провалялась почти месяц в спортивной сумке и не успела добраться до стиралки. Нет, ну я реально не знаю, зачем ему моя форма. Но я готов отдать этому парню весь гардероб до последнего носка, вместе со шкафом, лишь бы оставить другу что-то на память обо мне. А вдруг больше не свидимся?!
Они были разные, каждое из восьми расставаний этого лета. Печальные, душераздирающие, неожиданные, забавные, душевные «Прощай/До встречи/Бывай!/Пока/До скорого/Созвонимся» без реальной возможности свидеться в ближайший год, который я проведу на базе в штате Джорджия. Восемь, только вдумайтесь! Рекорд для лета. Нелогичный исход для самого яркого и жизнерадостного периода жизни.
Итак, расставание первое. Кодовое название - «Выдирание сердца».
Я так сильно люблю ее, но отпускаю. Смотрю вслед вагону, стараюсь улыбаться хотя бы глазами, потому что уголки рта предательски упали к подбородку, а губы нервно подрагивают. Иду за комфортабельной конструкцией, увозящей ту, что должна быть со мной. Бегу за этой чертовой консервной банкой. Пак за пиджак ловит меня, спотыкающегося о шпалы. «Остановись! Ты уже отпустил ее.» Если б все было так просто.
С этого момента лето начинает измеряться тысячами смсок и созвонами по несколько раз на дню. Затем я получаю увесистый нагоняй от родителей за не хилые телефонные счета. Мама старается подбодрить, пошутить: «Дешевле было поселить тебя на лето в пентхаусе отеля «Park Hyatt», чем оплачивать ваше щебетание». И я начинаю уменьшать активность общения, стараюсь постепенно отдалиться от Рейчел. Несколько минут трачу на обдумывание: «отправить» или «отправить через час», стараясь свести все к «отправить завтра». В итоге достигаю намеченной планки: за день до отъезда в Форт Беннинг мое общение с Рейч исчисляется звонком продолжительностью не более четырех минут или двумя смс. Так, возможно, она и не ощутит моего исчезновения из ее жизни. Через пару дней у нее начнется учеба, а меня уже завтра ждут на базе. Впереди – прощание с друзьями, армейские будни, год не частых звонков родителям, скудный обмен новостями и предынфарктные сжимания сердца при упоминании Ее имени в разговорах с Бертом, Куртом, мамой…
На мать я возложил ответственность сообщить Рейчел о гибели Уса. Сам я не смог. Уса уже нет 3 недели, а я не могу сказать Рейч о том, что ее подарок не расцвел, как положено в середине лета, а усох, скрючив иголки и излив лужицу предсмертной вони. Да я даже выговорить не смогу это - Хаматокактус Сетиспинус. Ус обитал рядом с монитором два года, и, несмотря на долгожительство своего кактусового рода, решил после отъезда Рейчел распрощаться со своей колючей жизнью. Можно считать это расставанием №2? Пожалуй, не стоит портить статистику.
Расставание второе. «Прощание с ирокезом»
Собственно самого прощания с «белкой» Пака я не видел, мне был представлен лишь результат. Пак вызвонил меня тем же вечером, когда Рейчел благополучно добралась до Нью-Йорка. Из нашей встречи я мало что помню. И все очень сумбурно. Сначала солнце отражалось от бритой головы Пака, я любовался блеском и потягивал пиво. Хм, тогда такое поведение не казалось мне непристойно странным. На заметку: надо избегать в армии бритоголовых в солнечную погоду. Итак, когда стемнело, мы завалились в бар. Начиналось все снова с пива и с бравады Пакермана: «Я не скучаю! Я забываю, бросаю, игнорирую, но скучать – ни-ког-да! Я что, похож на сопливую школьницу?» Продолжилось все текилой, какой-то обжигающей зеленоватой жидкостью, а потом коричневатой со льдом, а закончилось все на следующий день. Все резко оборвалось. Еще вчера мы предавались воспоминаниям – школа, девчонки, футбол, хор. Ни слова о будущем - ни о моем решении, ни о грандиозных планах Пака на тысячи бассейнов Лос-Анджелеса и разомлевшие тела их хозяек.
В полдень я проснулся с жуткой головной болью, которая усиливалась с каждым повтором дикого вопля мамы «Финн! Финн! К тебе пришли! Финн!», доносящимся словно из рупора Сью Сильвестр и в сантиметре от моего уха. И когда она научилась так громко кричать?
Внизу стоял улыбающийся Пак, будто вчера ничего и не было выпито! Позади него, в солнечных лучах жаркой Лаймы, сиял подержанный пикап.
- Я зашел попрощаться, бро. Решил не просиживать зад по барам. Лето в разгаре. Бассейны Лос-Анджелеса ждут меня. Самое время для работы!
- Но…
- Все путем! Я буду позванивать.
- Типа будешь скучать?
- Типа того, - Пак смущенно почесал бывшее местожительство «белки» и продолжил. - Сам от себя не ожидал. И, кстати, ты ничего такого не думай, но можно мне твою футбольную форму!?
- Нафига?
- На память. Ну, как на матчах игроки обмениваются футболками. Если соперники выдают такие перлы, то уж друзьям нужно обязательно совершить что-то подобное!
- Она валяется где-то. После последней игры руки не дошли до…
- Тащи! Я не из брезгливых!
Последнее, что он сказал перед тем, как нажать сцепление: «Расстояния не сильнее нас, друг. Свидимся!» В моей памяти частенько проплывает его счастливая улыбка, если ее не затмевает воспоминание об отблесках летнего солнечного луча, отражающегося от бритой головы Пака.
Расставание третье. «Не состоявшееся»
«Ну, что, как я и говорил, ты посредственный квотербек! С «посредственным лидером хорового кружка» я ошибся, но с никакущим квотербеком оказался прав на все 100%! Ты упустил ее, дубина! Отдал свой мяч по имени «Красотка евреечка Рейчел Берри» команде соперников из Нью-Йорка! Ну не дур… Не умный ты парень, Хадсон. Сдалась тебе эта армия. Я что звоню? Вернее откуда звоню!? Я в Нью-Йорке! Поступил в небольшой колледж телевизионного искусства. Эм, ну как небольшой. Да не важно! Хадсон, я в Нью-Йорке! Перевожу: Я с Рейчел! А ты с кучей мужиков на военной базе. Ну, ты и ду… Посредственным был, им и остался. Пожелай мне удачи!»
«Удачи» – Прошептал я в ответ голосовому сообщению от еврейского облака. Хотя нет. Странное дело, но окончание школы многих сподвигло на прощание с порослью на голове. Джейкоб стал похож на одуванчик в финальной стадии увядания. Еврейский одуван, сбривший свое облако волос. Как ветром сдуло.
Почему я искренне желаю ему удачи и надеюсь, что его угрозы станут реальностью? Рэйч никогда не будет с ним, это и мистеру Посредственность понятно и дураку. Но если Джейкоб будет где-то поблизости, пусть даже и со своим желанием завоевать сердце Рэйч, он не раз ее повеселит, заставит улыбнуться, позволит выпустить пар на приставучего парня из прошлого. Забавный и явно безобидный Джейкоб будет напоминанием о школе, о хоре и обо мне.
Четвертое расставание. «В бешеном ритме»
С первых чисел августа начался период частых разлук, проходивших с периодичностью раз в неделю. Майк словно придал лету скорость танца. Этот парень закружил всех в каком-то одному ему известном ритме, заставил двигаться в такт неслышным звукам.
Я подошел к машине мистера Ченга, когда тот с усилием утрамбовывал многочисленные сумки сына в салон автомобиля. Майк босиком на газоне кружил в танце заплаканную Тину, стараясь воскресить ее улыбку, отвлечь девушку от грустных мыслей о скором прощании. Я перекинулся с другом парой слов, обменялся пожеланиями и крепкими мужскими объятиями под тихие всхлипывания Тины. «Созвонимся, Финн!»
Пятое расставание. «Русалка из прошлого»
Каждая разлука что-то выкалупывает из тебя, взметает взрывной волной ил со дна памяти. Воспоминания, поднятые на поверхность, прокручиваются снова и снова. Но на самой глубине омута остаются те моменты, которые не хочется тревожить. Со временем их рисунок стирается, и дно покрывается новыми воспоминаниями, свежими, чистыми. Так было с Квинн. Я уже начинаю забывать, что она была моей девушкой, коварным шпионом тренера Сильвестр, самолюбивым стратегом, изменщицей. В моей памяти она навсегда запечатлелась как солнечная девушка, сильная личность, борющаяся с трудностями, сражающаяся за близких, за общую победу, верный друг, обворожительная студентка Йеля.
Я довез ее до вокзала. Но не бежал за вагоном, хотя он и увозил что-то родное, очень ценное. Наше с Квинн будущее далеко в прошлом, но какая-то часть меня настоящего уезжает вместе с ней. Снова отпускаю, провожаю, теряю. Но рад, что не навсегда. «До встречи, Финн»
Расставание шестое. «С девчонками сложно»
Это прощание было еще более не понятным для меня, чем расставание с Квинн. Сантана собрала всех в «Бредстикс», выговорилась на всю катушку, припомнив все нелепости и промахи каждого. Мне досталось что-то типа «никогда не умел держать губы на их законном месте», а еще «у тебя не встает на латиночек» и «пригибай голову, когда будешь прогуливаться по взлетной полосе, не сбивай авианосцы нашей доблестной армии своим котелком, жираф!» В финале недолгого обеда Сантана начала обнимать и целовать присутствующих. Когда же девушка добралась до меня, она почти навзрыд ревела. В одной руке сжимая ладошку Бриттани, другой обхватив меня за затылок, Сантана жарко поцеловала мои губы.
«Пока!» - выкрикнула Лопез и они с Бритт спешно выскочили из кафе, поймали такси и скрылись из вида, оставив меня безуспешно переваривать произошедшее.
Расставание седьмое. «Зависть»
Когда прощался с ними, я почувствовал укол злости, боли и жгучей зависти, обиды. Почему этому пареньку хватило смелости решиться на такой шаг? Он без раздумий готов отправиться в незнакомый город, поступить в новую школу, удариться в поиски работы. Сэм, готовый стать опорой для любимой, следует за ней в огромный Лос-Анджелес и автоматически становится героем для Мерседес. Когда-то я был героем для Рейчел, но герои так не ошибаются, не навязывают собственноручно любви испытание расстоянием и расставанием! Когда-нибудь я до боли в сердце пожалею о принятом решении. Я осознаю, что не в силах удалить Рейчел из своего сознания, она остается первой и последней мыслью каждого моего дня. Однажды я взвою, сидя в тихом углу. Но именно в тот миг я вспомню о Сэме и Мерседес, как о примере, идеале. По-доброму изойду слюнями от зависти и мысленно искренне пожелаю им счастья, надеясь, что и я когда-нибудь смогу так – иметь смелость быть рядом с любимой.
Разлука восьмая. «Финальный аккорд»
Горечь расставания и страх, пусть и перед распланированным будущим, – слишком сильные эмоции, они буквально парализуют. Самое трудное - знать час расставания и пройти через него с достоинством. Без соплей! Держись, тряпка, держись! Я не слишком много сентименталю? Сентиментствую? Сентиментальничаю? Черт. Примут ли такую размазню в армию?!
Мы стоим на перроне. Все так же, как и в тот день, когда Рейчел отправилась навстречу своим мечтам. Кто-то уезжает, кто-то провожает. Только последних стало вдвое меньше. А отправленцем стал я. Мама и Берт, братец и Блейн, Джо, Арти, Рори, тренер Бист и Сью Сильвестр, Тина и утешающие ее Бриттани и Шугар. Объятья, похлопывания, натянутые улыбки и снова «Счастливо/До встречи/Бывай!/Пока/До скорого/Созвонимся».
Я уже закинул поклажу в вагон и вышел еще раз махнуть пятерней всем на прощание.
- Финн! Фи-и-и-и-ииин!
Мистер Шу, перепрыгивая через капот машины и срезая путь через газоны и мини-заборчики, взбегает на перрон. Я тоже срываюсь с места и лечу к Уиллу. Все расступаются на нашем пути, но я, не рассчитав скорость и, видимо, забыв пару раз привести в действие заднюю левую ногу, запнулся о колесо кресла Арти, и горизонтально полетел в полосатый жилет Шустера. Но Уилл, видимо, решил смягчить мое приземление, он шлепнулся на колени, подставив руки в готовности поймать стокилограммовую тушку. Роковая ошибка. Я со всего маху въехал лбом в лицо учителя. Визг подбегающей мисс Пилсбери, оханья у меня за спиной и гудок, оповещающий об отправлении поезда, возвращают меня в реальность. Я вскакиваю на ноги, наспех отряхиваю одежду, крепко сжимаю в объятиях Уилла с расквашенным шнобелем.
- Простите, мистер Шу.
- До свадьбы заживет. – Гнусавым голосом отзывается он. - Кстати, мы с Эммой решили немного повременить с празднованием. Дождемся возвращения моего шафера.
- Но…
Уилл заключает меня в крепкие объятья, у меня наворачиваются слезы, накопившиеся за долгое лето нескончаемых расставаний. Берт похлопывает по плечу, а Бист буквально выталкивает меня с перрона. Поезд трогается с места, и я снова бегу. Догоняю, вскакиваю на ступеньку, оборачиваюсь и вижу слезы Тины и мамы, печаль на лицах друзей и очередные «Счастливо/До встречи/Бывай!/Пока/До скорого/Созвонимся», кровь под носом Уилла. О, Боже. Вот это попрощался! И смешно, и стыдно, и безгранично больно расставаться.
ТУР I "Лето - время расставаний" & Челлендж: humor
Моя гордость, потому что первая ласточка. Отправляла на конкурс и ни на что не надеялась, лишь бы сильно не критиковали, потому что Финна люблю и драбблик этот люблю после сотни вычиток). Пришлось высвистнуть слов 300, но текст только стал лучше, отмелось все лишнее, да и ни один сюжет не был вычеркнут. Ровно 2000 слов.
"Долгое лето нескончаемых расставаний", Финн и все участники хора, G
Читать>>Три месяца, восемь расставаний. И в список еще не включены одноклассники из МакКинли, преподы, а также сумасбродный и до жути странный директор. Если считать всех, тогда - три, пять, еще двое, еще. Да какая разница!!! Главное сейчас – те восемь моментов, сохраненных в памяти. Некоторые из этих встреч растрепали душу в клочья. Из тебя словно выдирают сердце, а ты смотришь на ошметки собственной плоти, потоки крови и ничего не можешь сделать. Ты – лишь бездыханный «счастливчик», которого покидают последние капли жизни. Фуууу, сюжетец словно из фильма «Сквозь горизонт», на который я наткнулся в 7 лет, а потом неделю не мог заставить себя вылезти из-под одеяла в этот жестокий мир.
Вернемся к моему летнему «расчленению». Кто-то, покинув Лайму, забрал с собой мое сердце, кто-то воспоминания, а один товарищ даже не побрезговал футбольной формой, которая провалялась почти месяц в спортивной сумке и не успела добраться до стиралки. Нет, ну я реально не знаю, зачем ему моя форма. Но я готов отдать этому парню весь гардероб до последнего носка, вместе со шкафом, лишь бы оставить другу что-то на память обо мне. А вдруг больше не свидимся?!
Они были разные, каждое из восьми расставаний этого лета. Печальные, душераздирающие, неожиданные, забавные, душевные «Прощай/До встречи/Бывай!/Пока/До скорого/Созвонимся» без реальной возможности свидеться в ближайший год, который я проведу на базе в штате Джорджия. Восемь, только вдумайтесь! Рекорд для лета. Нелогичный исход для самого яркого и жизнерадостного периода жизни.
Итак, расставание первое. Кодовое название - «Выдирание сердца».
Я так сильно люблю ее, но отпускаю. Смотрю вслед вагону, стараюсь улыбаться хотя бы глазами, потому что уголки рта предательски упали к подбородку, а губы нервно подрагивают. Иду за комфортабельной конструкцией, увозящей ту, что должна быть со мной. Бегу за этой чертовой консервной банкой. Пак за пиджак ловит меня, спотыкающегося о шпалы. «Остановись! Ты уже отпустил ее.» Если б все было так просто.
С этого момента лето начинает измеряться тысячами смсок и созвонами по несколько раз на дню. Затем я получаю увесистый нагоняй от родителей за не хилые телефонные счета. Мама старается подбодрить, пошутить: «Дешевле было поселить тебя на лето в пентхаусе отеля «Park Hyatt», чем оплачивать ваше щебетание». И я начинаю уменьшать активность общения, стараюсь постепенно отдалиться от Рейчел. Несколько минут трачу на обдумывание: «отправить» или «отправить через час», стараясь свести все к «отправить завтра». В итоге достигаю намеченной планки: за день до отъезда в Форт Беннинг мое общение с Рейч исчисляется звонком продолжительностью не более четырех минут или двумя смс. Так, возможно, она и не ощутит моего исчезновения из ее жизни. Через пару дней у нее начнется учеба, а меня уже завтра ждут на базе. Впереди – прощание с друзьями, армейские будни, год не частых звонков родителям, скудный обмен новостями и предынфарктные сжимания сердца при упоминании Ее имени в разговорах с Бертом, Куртом, мамой…
На мать я возложил ответственность сообщить Рейчел о гибели Уса. Сам я не смог. Уса уже нет 3 недели, а я не могу сказать Рейч о том, что ее подарок не расцвел, как положено в середине лета, а усох, скрючив иголки и излив лужицу предсмертной вони. Да я даже выговорить не смогу это - Хаматокактус Сетиспинус. Ус обитал рядом с монитором два года, и, несмотря на долгожительство своего кактусового рода, решил после отъезда Рейчел распрощаться со своей колючей жизнью. Можно считать это расставанием №2? Пожалуй, не стоит портить статистику.
Расставание второе. «Прощание с ирокезом»
Собственно самого прощания с «белкой» Пака я не видел, мне был представлен лишь результат. Пак вызвонил меня тем же вечером, когда Рейчел благополучно добралась до Нью-Йорка. Из нашей встречи я мало что помню. И все очень сумбурно. Сначала солнце отражалось от бритой головы Пака, я любовался блеском и потягивал пиво. Хм, тогда такое поведение не казалось мне непристойно странным. На заметку: надо избегать в армии бритоголовых в солнечную погоду. Итак, когда стемнело, мы завалились в бар. Начиналось все снова с пива и с бравады Пакермана: «Я не скучаю! Я забываю, бросаю, игнорирую, но скучать – ни-ког-да! Я что, похож на сопливую школьницу?» Продолжилось все текилой, какой-то обжигающей зеленоватой жидкостью, а потом коричневатой со льдом, а закончилось все на следующий день. Все резко оборвалось. Еще вчера мы предавались воспоминаниям – школа, девчонки, футбол, хор. Ни слова о будущем - ни о моем решении, ни о грандиозных планах Пака на тысячи бассейнов Лос-Анджелеса и разомлевшие тела их хозяек.
В полдень я проснулся с жуткой головной болью, которая усиливалась с каждым повтором дикого вопля мамы «Финн! Финн! К тебе пришли! Финн!», доносящимся словно из рупора Сью Сильвестр и в сантиметре от моего уха. И когда она научилась так громко кричать?
Внизу стоял улыбающийся Пак, будто вчера ничего и не было выпито! Позади него, в солнечных лучах жаркой Лаймы, сиял подержанный пикап.
- Я зашел попрощаться, бро. Решил не просиживать зад по барам. Лето в разгаре. Бассейны Лос-Анджелеса ждут меня. Самое время для работы!
- Но…
- Все путем! Я буду позванивать.
- Типа будешь скучать?
- Типа того, - Пак смущенно почесал бывшее местожительство «белки» и продолжил. - Сам от себя не ожидал. И, кстати, ты ничего такого не думай, но можно мне твою футбольную форму!?
- Нафига?
- На память. Ну, как на матчах игроки обмениваются футболками. Если соперники выдают такие перлы, то уж друзьям нужно обязательно совершить что-то подобное!
- Она валяется где-то. После последней игры руки не дошли до…
- Тащи! Я не из брезгливых!
Последнее, что он сказал перед тем, как нажать сцепление: «Расстояния не сильнее нас, друг. Свидимся!» В моей памяти частенько проплывает его счастливая улыбка, если ее не затмевает воспоминание об отблесках летнего солнечного луча, отражающегося от бритой головы Пака.
Расставание третье. «Не состоявшееся»
«Ну, что, как я и говорил, ты посредственный квотербек! С «посредственным лидером хорового кружка» я ошибся, но с никакущим квотербеком оказался прав на все 100%! Ты упустил ее, дубина! Отдал свой мяч по имени «Красотка евреечка Рейчел Берри» команде соперников из Нью-Йорка! Ну не дур… Не умный ты парень, Хадсон. Сдалась тебе эта армия. Я что звоню? Вернее откуда звоню!? Я в Нью-Йорке! Поступил в небольшой колледж телевизионного искусства. Эм, ну как небольшой. Да не важно! Хадсон, я в Нью-Йорке! Перевожу: Я с Рейчел! А ты с кучей мужиков на военной базе. Ну, ты и ду… Посредственным был, им и остался. Пожелай мне удачи!»
«Удачи» – Прошептал я в ответ голосовому сообщению от еврейского облака. Хотя нет. Странное дело, но окончание школы многих сподвигло на прощание с порослью на голове. Джейкоб стал похож на одуванчик в финальной стадии увядания. Еврейский одуван, сбривший свое облако волос. Как ветром сдуло.
Почему я искренне желаю ему удачи и надеюсь, что его угрозы станут реальностью? Рэйч никогда не будет с ним, это и мистеру Посредственность понятно и дураку. Но если Джейкоб будет где-то поблизости, пусть даже и со своим желанием завоевать сердце Рэйч, он не раз ее повеселит, заставит улыбнуться, позволит выпустить пар на приставучего парня из прошлого. Забавный и явно безобидный Джейкоб будет напоминанием о школе, о хоре и обо мне.
Четвертое расставание. «В бешеном ритме»
С первых чисел августа начался период частых разлук, проходивших с периодичностью раз в неделю. Майк словно придал лету скорость танца. Этот парень закружил всех в каком-то одному ему известном ритме, заставил двигаться в такт неслышным звукам.
Я подошел к машине мистера Ченга, когда тот с усилием утрамбовывал многочисленные сумки сына в салон автомобиля. Майк босиком на газоне кружил в танце заплаканную Тину, стараясь воскресить ее улыбку, отвлечь девушку от грустных мыслей о скором прощании. Я перекинулся с другом парой слов, обменялся пожеланиями и крепкими мужскими объятиями под тихие всхлипывания Тины. «Созвонимся, Финн!»
Пятое расставание. «Русалка из прошлого»
Каждая разлука что-то выкалупывает из тебя, взметает взрывной волной ил со дна памяти. Воспоминания, поднятые на поверхность, прокручиваются снова и снова. Но на самой глубине омута остаются те моменты, которые не хочется тревожить. Со временем их рисунок стирается, и дно покрывается новыми воспоминаниями, свежими, чистыми. Так было с Квинн. Я уже начинаю забывать, что она была моей девушкой, коварным шпионом тренера Сильвестр, самолюбивым стратегом, изменщицей. В моей памяти она навсегда запечатлелась как солнечная девушка, сильная личность, борющаяся с трудностями, сражающаяся за близких, за общую победу, верный друг, обворожительная студентка Йеля.
Я довез ее до вокзала. Но не бежал за вагоном, хотя он и увозил что-то родное, очень ценное. Наше с Квинн будущее далеко в прошлом, но какая-то часть меня настоящего уезжает вместе с ней. Снова отпускаю, провожаю, теряю. Но рад, что не навсегда. «До встречи, Финн»
Расставание шестое. «С девчонками сложно»
Это прощание было еще более не понятным для меня, чем расставание с Квинн. Сантана собрала всех в «Бредстикс», выговорилась на всю катушку, припомнив все нелепости и промахи каждого. Мне досталось что-то типа «никогда не умел держать губы на их законном месте», а еще «у тебя не встает на латиночек» и «пригибай голову, когда будешь прогуливаться по взлетной полосе, не сбивай авианосцы нашей доблестной армии своим котелком, жираф!» В финале недолгого обеда Сантана начала обнимать и целовать присутствующих. Когда же девушка добралась до меня, она почти навзрыд ревела. В одной руке сжимая ладошку Бриттани, другой обхватив меня за затылок, Сантана жарко поцеловала мои губы.
«Пока!» - выкрикнула Лопез и они с Бритт спешно выскочили из кафе, поймали такси и скрылись из вида, оставив меня безуспешно переваривать произошедшее.
Расставание седьмое. «Зависть»
Когда прощался с ними, я почувствовал укол злости, боли и жгучей зависти, обиды. Почему этому пареньку хватило смелости решиться на такой шаг? Он без раздумий готов отправиться в незнакомый город, поступить в новую школу, удариться в поиски работы. Сэм, готовый стать опорой для любимой, следует за ней в огромный Лос-Анджелес и автоматически становится героем для Мерседес. Когда-то я был героем для Рейчел, но герои так не ошибаются, не навязывают собственноручно любви испытание расстоянием и расставанием! Когда-нибудь я до боли в сердце пожалею о принятом решении. Я осознаю, что не в силах удалить Рейчел из своего сознания, она остается первой и последней мыслью каждого моего дня. Однажды я взвою, сидя в тихом углу. Но именно в тот миг я вспомню о Сэме и Мерседес, как о примере, идеале. По-доброму изойду слюнями от зависти и мысленно искренне пожелаю им счастья, надеясь, что и я когда-нибудь смогу так – иметь смелость быть рядом с любимой.
Разлука восьмая. «Финальный аккорд»
Горечь расставания и страх, пусть и перед распланированным будущим, – слишком сильные эмоции, они буквально парализуют. Самое трудное - знать час расставания и пройти через него с достоинством. Без соплей! Держись, тряпка, держись! Я не слишком много сентименталю? Сентиментствую? Сентиментальничаю? Черт. Примут ли такую размазню в армию?!
Мы стоим на перроне. Все так же, как и в тот день, когда Рейчел отправилась навстречу своим мечтам. Кто-то уезжает, кто-то провожает. Только последних стало вдвое меньше. А отправленцем стал я. Мама и Берт, братец и Блейн, Джо, Арти, Рори, тренер Бист и Сью Сильвестр, Тина и утешающие ее Бриттани и Шугар. Объятья, похлопывания, натянутые улыбки и снова «Счастливо/До встречи/Бывай!/Пока/До скорого/Созвонимся».
Я уже закинул поклажу в вагон и вышел еще раз махнуть пятерней всем на прощание.
- Финн! Фи-и-и-и-ииин!
Мистер Шу, перепрыгивая через капот машины и срезая путь через газоны и мини-заборчики, взбегает на перрон. Я тоже срываюсь с места и лечу к Уиллу. Все расступаются на нашем пути, но я, не рассчитав скорость и, видимо, забыв пару раз привести в действие заднюю левую ногу, запнулся о колесо кресла Арти, и горизонтально полетел в полосатый жилет Шустера. Но Уилл, видимо, решил смягчить мое приземление, он шлепнулся на колени, подставив руки в готовности поймать стокилограммовую тушку. Роковая ошибка. Я со всего маху въехал лбом в лицо учителя. Визг подбегающей мисс Пилсбери, оханья у меня за спиной и гудок, оповещающий об отправлении поезда, возвращают меня в реальность. Я вскакиваю на ноги, наспех отряхиваю одежду, крепко сжимаю в объятиях Уилла с расквашенным шнобелем.
- Простите, мистер Шу.
- До свадьбы заживет. – Гнусавым голосом отзывается он. - Кстати, мы с Эммой решили немного повременить с празднованием. Дождемся возвращения моего шафера.
- Но…
Уилл заключает меня в крепкие объятья, у меня наворачиваются слезы, накопившиеся за долгое лето нескончаемых расставаний. Берт похлопывает по плечу, а Бист буквально выталкивает меня с перрона. Поезд трогается с места, и я снова бегу. Догоняю, вскакиваю на ступеньку, оборачиваюсь и вижу слезы Тины и мамы, печаль на лицах друзей и очередные «Счастливо/До встречи/Бывай!/Пока/До скорого/Созвонимся», кровь под носом Уилла. О, Боже. Вот это попрощался! И смешно, и стыдно, и безгранично больно расставаться.